Переход редчайшего снежного барса через реку удалось заснять на Алтае

Петр Федосеенко. Сын Георгиевского кавалера

Полному Георгиевскому кавалеру, участнику русско-японской войны (1904-1905 годов) и героической обороны Порт-Артура Ивану Максимовичу Федосенко было уже 56 лет, когда жена родила ему сына Петра в 1922 году.

В молодые годы Петр подал заявление о добровольном зачислении в армию и 27 декабря 1941 года был направлен в Лепельское минометное училище, располагавшееся на территории нынешнего Барнаульского юридического института. Федосенко окончил учреждение с отличием. Однако перед тем как попасть на фронт, ему, 20-летнему, пришлось поработать преподавателем в Омском артиллерийском училище. Затем – освоить в Москве знаменитые «Катюши». И только после отправиться в бой. 

Петр Иванович сражался командиром взвода и батареи 57-го гвардейского минометного полка. Участвовал в кровопролитной битве за Сталинград. Спустя непродолжительное время дошел до должности начальника сначала дивизионной, а потом и полковой разведки.

Здесь боец заслужил свою первую награду – медаль «За отвагу». Здесь же получил ранение и контузию, отчего временно лишился речи и слуха, ослеп на правы глаз. После четырех месяцев в госпиталях вернулся на фронт. 

Отступая от хронологии, altapress.ru отмечает, что в мае 1945 года в чехословацком Пльзене состоялась дружеская встреча советских и американских офицеров. На ней тогда уже капитан Федосенко рассказывал союзникам о своем участии в боях за Сталинград. Американцы были уверены: почти никто из защитников города не выжил, а самые стойкие остались инвалидами. 

Тогда Петр Иванович был вынужден предъявить  не только свою медаль «За оборону Сталинграда», но даже удостоверение к ней. В результате восторгам и заздравным тостам не было конца, а нашему герою вручили персональный презент – роскошный аккордеон.

Фото: altapress.ru

С войны – на войну

Но к этой встрече Петр Федосенко шел фронтовыми дорогами вместе с боевыми товарищами еще много военных месяцев: через Украину, Молдавию, Румынию, Польшу, Венгрию, Австрию – ко Дню Победы, который он встретил в Праге. И шел героически: к тому времени на мундире офицера-разведчика вместе с медалями заслуженно сверкали и орден Боевого Красного Знамени, и два ордена Красной Звезды.

Из Европы на Родину шли сотни эшелонов с победителями. 15 июня 1945 года погрузился в вагоны, «теплушки» и на платформы и 57-й гвардейский минометный полк. Но только не под звуки победных маршей, а ночью, по тревоге.

Информация от командования была крайне скудной: «Направляемся к новому месту дислокации». И вот позади уже Украина, Урал, Сибирь, озеро Байкал. Сколько же бойцов проехали мимо родных мест, в которых не бывали уже много лет… И только после Читы стало ясно: эшелон идет в сторону монгольской границы. Значит, предстоит воевать с Японией.

8 августа война была объявлена. И полк в составе 6-ой танковой армии начал беспримерный марш из монгольских степей через пустыню Гоби, а затем и через горы Большого Хингана.

Японцы считали этот маршрут непроходимым для моторизованных частей. В пустыне – неимоверная жара, никакого жилья и водных источников – на сотни километров, в горах – крутые склоны и узенькие дороги-тропы. В песках люди страдали от обезвоживания, а в горах сорвались в пропасть несколько танков и машин с экипажами.

А потом, когда наши войска вступили на территорию оккупированной японцами Маньчжурии, начались и бои. Сплошной линии фронта, как вспоминал Петр Федосенко, здесь не было, но были обустроены узлы сопротивления с глубокими траншеями и подземными ходами, штурмовать которые было очень тяжело.

Здесь Петру Ивановичу и его подчиненным пришлось столкнуться и с национальной «спецификой», а точнее – с камикадзе-одиночками, которые обвязывались гранатами и бросались под танки, машины и прямо на бойцов. Поэтому разведчики всегда шли впереди головной колонны, зачищая обочины и поля, где прятались «живые мины».

19 августа на Мукден, столицу Маньчжурии, где располагалось высшее командование Квантунской армии, был выброшен воздушный десант. В город вошел и полк, в котором служил Петр Федосенко. После нескольких дней уличных боев японцы сложили оружие. На этом и закончилась «личная война» начальника полковой разведки.

Неожиданные повороты судьбы

Но демобилизовался из армии Петр Иванович только в 1947 году. Подлечил старые раны в новосибирском госпитале, а потом вернулся на Алтай, в Камень-на-Оби и стал работать… журналистом в местной газете «Знамя Победы».

Первый неожиданный поворот в биографии на самом деле был не таким уж неожиданным: тяга к «писательству» зародилась у Петра Ивановича еще в довоенное время, когда он учился в Каменском сельскохозяйственном техникуме.

Война не перечеркнула его юношеские стремления: Федосенко как фронтовик был уже зачислен без экзаменов на факультет журналистики Уральского госуниверситета.

Но… «партия сказала: «Надо!»». Вызов в горком КПСС стал вторым неожиданным этапом в судьбе, определившим его профессию на всю оставшуюся жизнь: Петра Ивановича направили на оперативную работу в Каменский горотдел Комитета государственной безопасности.

Понятно, что не все детали этой работы можно раскрывать, но в интервью краевым СМИ Петр Федосенко рассказывал, что приходилось заниматься и поиском военных преступников, и делами, связанными с религиозным экстремизмом, с крупномасштабной коррупцией и теми, кого в те времена называли «антисоветчиками», а позже – и реабилитацией незаконно репрессированных.

После окончания с отличием Академии госбезопасности им. Дзержинского, он мог остаться в Москве, но вернулся на Алтай, где до 1980 года возглавлял следственный отдел краевого управления КГБ.

Скончался он 6 октября 2011 года и с воинскими почестями был похоронен на Черницком кладбище Барнаула.

Виталий Павлов. Барнаулец, «притормозивший» войну

Мог ли молодой слесарь Виталий Павлов, вчерашний школьник, выходящий после смены с проходной Барнаульского паровозостроительного завода (ныне – Барнаульский вагоноремонтный завод – Прим. ред.), представить, что всего через несколько лет он будет после личной беседы выходить из кабинета всесильного и грозного наркома НКВД Лаврентия Берии? Вопрос из разряда идеально риторических.

Но тем не менее, судьба распорядилась так, что в 1940 году сын барнаульского бухгалтера и бывшей сельской учительницы в возрасте 26 лет (родился он 30 сентября 1914 года) стал одним из главных участников наисекретнейшей операции «Снег», разработанной советской разведкой и предотвратившей нападение милитаристской Японии на Советский Союз в 1941 году.

Понятно, что такая стремительная карьера не свершилась по мановению волшебной палочки. После завода Виталий Павлов поступил в Сибирский автодорожный институт и уже после его окончания, в 1938 году, был направлен на работу в органы госбезопасности. А уже потом он окончил легендарную ШОН – школу особого назначения НКВДСССР, alma mater многих советских разведчиков.

Фото: altapress.ru

…И выпал «Снег»

Пять лет тому назад специальный корреспондент «Российской газеты» в Барнауле Сергей Зюзин уже подробно писал об этой уникальной операции. С разрешения автора печатаем отрывок из его публикации:

«После окончания ШОН Виталий Павлов стал стажером Американского отделения 5-го отдела, оперуполномоченным, заместителем начальника 1-го отделения, а с 1940 года — 5-го отдела ГУГБНКВДСССР. В 26 лет он возглавил операцию «Снег».

Названа она была так из-за фамилии Гарри Уайта («белый») - антифашиста по убеждениям и доверенного лица министра финансов США Генри Моргентау. Именно с ним Виталий Павлов должен был встретиться в Вашингтоне. Наши разведчики исходили из того, что США и Япония были непримиримыми конкурентами в Тихоокеанском регионе.

Еще в 1921 году американцы, опасаясь роста могущества Японии, вынудили ее руководство вывести войска с нашего Дальнего Востока. В 1940 году в советской разведке уже понимали неизбежность войны с Германией. Существовала опасность, что после нападения немцев на западе, их союзники нападут на СССР с востока.

Чтобы не допустить войны на два фронта, заманчиво было разыграть «американскую карту». Замысел состоял в том, чтобы через Гарри Уайта донести до высшего руководства США, проводившего политику нейтралитета, мысль о том, что экспансионистская политика Токио прямо угрожает интересам Штатов и ее союзников. Но нужно еще было получить «добро» от высшего руководства. Грозный нарком НКВД вызвал Павлова в октябре 1940 года.

«Разговор был предельно кратким. Он спросил, понимаю ли я всю серьезность предлагаемой операции. Детали его не интересовали. «Сейчас же, - строго наказал Лаврентий Берия, - готовь все необходимое и храни все, что связано с операцией, в полнейшей тайне. После операции ты, Ахмеров (отозванный из США опытный разведчик и работавший в отделе Павлова) и Фитин (на тот момент руководитель службы внешней разведки) должны забыть все и навсегда. Никаких следов ее ни в каких делах не должно остаться», - вспоминал в своей книге Павлов.

К моменту начала операции «Снег» он еще ни разу не выезжал на пределы СССР. Молодой разведчик и его коллеги готовились несколько месяцев, просчитывали все нюансы и варианты. Просчитали даже оптимальный день недели и время для звонка в министерство.

По легенде Павлов был учеником китаеведа Билла, с которым Уайт познакомился незадолго до начала Второй мировой. Биллом был Исхак Ахмеров, вскоре якобы уехавший работать в Китай. «Ученик» Билла хотел рассказать высокопоставленному чиновнику о том, как его «учитель» оценивает положение дел в Китае.

Напряжение было страшным: «Когда раздались гудки на том конце провода, мне показалось, что время остановилось». Но разговор по телефону и ланч на следующий день прошли как по маслу.

В СССР Павлов и его напарник Михаил Корнеев вернулись уже когда началась Великая Отечественная. А 16 ноября министр финансов Моргентау на основании документов, составленных Гарри Уайтом, представил свой меморандум госсекретарю Хэллу и президенту Рузвельту.

На основании меморандума японскому послу в США был вручен ультиматум с требованием немедленно вывести вооруженные силы его страны из Китая, Индонезии и Северной Кореи, а также выйти из Тройственного союза с Германией и Италией.

«Ультиматум Хэлла», по мнению ряда серьезных американских историков и политиков, спровоцировал нападение Японии на США – 7 декабря 1941 года была разгромлена база ВМССША в Пёрл-Харборе. Стало понятно – Япония не откроет второй фронт на дальневосточных рубежах СССР…».

«Я по свету немало хаживал…»

Строчка из некогда популярной советской песни вполне могла бы стать эпиграфом к дальнейшей профессиональной деятельности Виталия Григорьевича Павлова. Ему довелось работать на благо безопасности Родины не только в США, но и в Канаде, инспектировать под видом американского бизнесмена резидентуры в нескольких европейских странах.

До своего ухода в отставку в 1987 году Виталий Павлов занимал многие высокие должности в центральном аппарате Комитета государственной безопасности СССР. Завершил активную профессиональную деятельность в звании генерал-лейтенанта. Награжден орденами Ленина, Октябрьской Революции, Боевого Красного Знамени, Отечественной войны 1-ой степени, Красной Звезды.

На пенсии написал несколько увлекательных книг, посвященных профессии разведчика: «Женское лицо разведки», «Сезам, откройся!», «Трагедии советской разведки» и мемуары «Полвека в разведке».

Сборник его статей «Берлин и не только. Разведка КГБ в Германии» был издан в 2014 году, уже после смерти автора.

Был консультантом (но фамилия в титрах не указана) известного фильма о разведчиках «Мертвый сезон» с Донатасом Банионисом и Роланом Быковым в главных ролях.

На Алтае и в Барнауле из-за огромной загруженности работой почти не бывал. Летом 1942 года заехал к родителям с женой Клавдией Ивановной (тоже сотрудницей госбезопасности) по дороге в Канаду (через Сибирь, Дальний Восток и Тихий океан).

А в 1958 году побывал в Горном Алтае в качестве туриста. Умер разведчик Виталий Павлов 11 апреля 2005 года. Похоронен в Москве.